Темные тайны - Страница 6


К оглавлению

6

Доступ к книге ограничен фрагменом по требованию правообладателя.

Когда я направлялась к его столику, он поднял глаза, но сначала не узнал меня — он просто оценивал незнакомку, но когда я приблизилась, до него вдруг дошло: веснушки, телосложение птенца, вздернутый нос, который кажется тем более курносым, чем дольше на него смотришь.

— Либби! — начал он, но, решив, что это слишком фамильярно, добавил: — Дэй! — Он поднялся из-за стола, выдвинул стул, потом, словно пожалев о своей галантности, сел. — Вы блондинка.

— Ага, — сказала я.

Терпеть не могу людей, которые начинают разговор с констатации факта — а дальше-то что? «Жарко сегодня». Да, и что? Я поискала глазами официанта, чтобы заказать что-нибудь выпить. Спиной к нам, оттопырив симпатичную попку, стояла официантка с роскошными черными волосами, и я постучала пальцем по столу. Она обернулась — передо мной предстало лицо по крайней мере семидесятилетней старухи; румяна и пудра забились в глубокие морщины, на руках синели вены. Она нагнулась ко мне, чтобы взять заказ, и где-то внутри у нее что-то хрустнуло, а когда я попросила всего лишь безалкогольного пива, она недовольно фыркнула.

— Здесь отлично готовят говяжью вырезку, — сказал Лайл, но сам при этом допивал что-то похожее на молочный коктейль.

Я совсем не ем мяса, по крайней мере с тех пор, как вырезали мою семью, к тому же еще не отошла от стейка, который поглощал Джим Джеффриз. Я отказалась и в ожидании пива начала, как турист, крутить головой. Первое, что бросилось в глаза, — грязные ногти Лайла. А у пожилой официантки спустился на лоб парик — мокрые седые пряди прилипли к шее. Часть она попыталась запихнуть обратно, другой рукой подхватывая порцию горячей жареной картошки. Толстый дядька за соседним столиком ел ребрышки и изучал свое приобретение — безвкусную старую вазу с русалкой, оставляя на русалочьей груди жирные следы своих пальцев.

Молча и решительно поставив передо мной пиво, официантка замурлыкала и повернулась к нему, называя «дружок».

— Так что это у вас за клуб? — обратилась я к Лайлу.

Он покраснел и нервно задергал ногой под столом.

— Вы ведь знаете, кто-то помешан на футболе, кто-то собирает открытки про бейсбол?

Я кивнула. Он как-то странно хохотнул и продолжил:

— А женщины, например, читают сплетни в журналах и знают все о каком-нибудь артисте — например, как его называли в детстве или в каком городе он тогда жил.

Я неопределенно мотнула головой, не теряя бдительности.

— Что-то подобное происходит и у нас, вот только мы называем его Клуб Смерти.

Я глотнула пива, на носу выступили капельки пота.

— Не так он и зловещ, как может показаться.

— Названьице еще то!

— Вы же знаете, как некоторым нравятся тайны и загадки? Иные отдают все свое время блогам, посвященным реальным преступлениям. В общем, в наш клуб и входят такие люди. Каждый поглощен расследованием определенного преступления: убийство в две тысячи втором году Лейси Питерсон на восьмом месяце беременности, дело Джеффри Макдоналда, которого обвинили в убийстве жены и двух дочерей в тысяча девятьсот семидесятом году, история Лиззи Борден, вероятно причастной к убийству отца и мачехи в тысяча восемьсот девяносто втором году… ваш случай. Вами и вашей семьей у нас в клубе занято очень много людей. Гораздо больше, чем убийством в девяносто шестом году малышки Джон Беней Рэмзи, которая участвовала в детских конкурсах красоты. — Он заметил, как скривилось мое лицо. — То, что случилось, настоящая трагедия. И ваш брат в тюрьме вот уже почти двадцать пять лет?

— Мне его не жаль, потому что он убийца.

— Ну да. — Он взял в рот кусочек молочного льда. — Вы когда-нибудь с ним об этом разговаривали?

Захотелось привести доводы в свое оправдание. Многие считают, что Бен не виновен. Мне присылают по почте вырезки из газет со статьями о нем, но я их никогда не читаю — рву, едва увидев его на снимке: рыжие волосы спускаются до плеч, как у Христа, и такое же умиротворенное лицо. Ему скоро сорок. За все эти годы я ни разу его не навестила. По иронии судьбы, он отбывает срок в тюрьме, что на окраине нашего родного городка Киннаки в штате Канзас, где он, между прочим, и совершил убийства. Нет, меня туда совсем не тянет.

Среди почитателей Бена в основном женщины. Тугие на ухо пожилые дамы, дамы в брючных костюмах и с «химией» на голове, с поджатыми губами и горящим взором. Время от времени, сверкая глазами, они возникают на моем пороге и говорят, что мои показания не соответствуют действительности. Меня, дескать, запутали, запугали, обманули, и в семилетнем возрасте я под присягой сказала, что мой брат убийца. Они часто на меня кричат и всегда брызжут слюной. От нескольких я даже получила пощечину. Что делает их еще менее убедительными: очень легко не считаться с мнением истеричек с красным от гнева лицом.

Но кто знает, если бы они на меня не давили, им бы, возможно, и удалось меня переубедить.

— Нет, с Беном я не общаюсь. Если вы об этом, то мне ваше предложение неинтересно.

— Нет-нет, что вы! Вы просто придете — у нас будет что-то вроде конференции, — мы зададим вам много вопросов, потому что вы знаете то, чего мы просто не можем знать. Вы действительно не вспоминаете о той ночи?

Осторожно — Черная дыра.

— Нет, не вспоминаю.

— Возможно, вы узнаете что-нибудь интересное и для себя. Некоторым нашим фанатам… то есть, я хотел сказать, экспертам известно об этом деле больше, чем следователям, которые его вели.

— Стало быть, соберется компания, которая хочет убедить меня в невиновности Бена.

Доступ к книге ограничен фрагменом по требованию правообладателя.

6